Битва в Тевтобургском Лесу

Битва в Тевтобургском лесу (9 г. н. э.), окончившаяся страшным поражением войск императора Августа и поголовным избиением трёх легионов, привела к тому, что Римская империя потеряла владычество над завоёванной за несколько лет перед тем Германией. Несмотря на несколько новых попыток, включить Германию в состав Римской державы не удалось и после этого. Рейн так и остался северо-западной границей римского государства. Романизация не пустила глубоких корней в областях к востоку от этой реки – поэтому битва в Тевтобургском лесу имеет и важное всемирно-историческое значение.

Предыстория

Публий Квинтилий Вар

Предыстория событий такова. Незадолго до Тевтобургской битвы благоразумного наместника Сенция Сатурнина сменил в Германии Квинктилий Вар, человек ограниченного ума, девять лет управлявший изнеженною Сириею, привыкший там, при раболепной покорности населения, беззаботно предаваться своей склонности к спокойной роскошной жизни и удовлетворять свою алчность. По выражению историка Веллея Патеркула, он приехал в богатую страну бедняком и уехал из обедневшей страны богачом. Когда Вар стал правителем Германии, он был уже очень пожилой человек и думал вести в своей новой провинции ту беспечную, приятную жизнь, к какой привык на роскошном, послушном Востоке. Этот виновник предстоящей вскоре катастрофы в Тевтобургском лесу устранялся от всяких хлопот, легкомысленно пренебрегал затруднениями. Думают, что великолепная серебряная посуда, найденная в Гильдесгейме, принадлежала ему; если действительно так, то мы можем составить себе по ней отчетливое понятие о роскошной обстановке жизни Вара. Но он был опытный администратор. Император Август считал Вара человеком, способным обратить завоеванную часть Германии в римскую провинцию и, вместе с начальством над войсками, поручил ему гражданское управление ею. Таким образом, Вар был, собственно говоря, первым римским правителем Германии.

В годы перед битвой в Тевтобургском лесу жизнь покоренной части Германии получила уже такой спокойный характер, что Вару было легко вообразить, будто германцы расположены без сопротивления подчиняться своему новому положению: они выказывали желание усвоить себе привычки образованной жизни, охотно шли на службу в римское войско, привыкали к римскому быту. Вар не понял того, что германцы хотят усвоить себе только формы иноземного быта, но вовсе не желают отказываться от своей народности и независимости. Он имел безрассудство ввести у германцев римские налоги, римский суд, действовал произвольно, открыл широкий простор притеснениям второстепенных правителей, их служащих, откупщиков, ростовщиков. Сам Вар, человек знатной фамилии, родственник императора, богач, привлекал к себе германских князей и вельмож великолепием своего двора, роскошным образом жизни, светской любезностью, а его помощники, римские юристы и сборщики налогов насильственно притесняли народ.

Незадолго до битвы в Тевтобургском лесу, казалось, ничто не предвещало грядущих грозных событий. Северо-Западная Германия начинала внешне походить на другие римские провинции: Вар вводил в ней римскую администрацию, римское судопроизводство. В своем укрепленном стане на реке Липпе в земле херусков он заседал на судейском кресле, как претор в Риме, разбирал ссоры германцев между собою, с римскими воинами и купцами, не по германскому обычному праву, которое знал и считал справедливым каждый свободный германец, а по римским законам и по решениям ученых юристов, неизвестным народу, на чужом для него латинском языке. Чужеземцы-римляне, слуги правителя, исполняли с неумолимой строгостью его приговоры. Германцы видели то, о чем и не слыхивали до той поры: их соплеменников, свободных людей, секли розгами; они видели и другое тоже неслыханное до той поры: головы германцев падали под секирами ликторов по приговору иноземного судьи. Свободные германцы подвергались за мелкие проступки телесному наказанию, которое по их понятиям бесчестило человека на всю жизнь; иноземный судья произносил смертные приговоры, которые по германскому обычаю могло постановлять только свободное собрание народа; германцы были обложены денежной податью и натуральными повинностями, совершенно неизвестными им раньше того. Князья и вельможи обольщались роскошными обедами Вара, утончёнными формами римского быта, но простолюдины, без сомнения, терпели много обид от надменности римских администраторов и воинов.

Германский вождь Арминий

В этом и состояла главная причина восстания, завершившегося битвой в Тевтобургском лесу. Нужна была вся притеснительность правления алчного к безрассудного иноземного деспота, чтобы германцы нашли постыдным для себя римское владычество и чтобы пробудилась в них задремавшая любовь к свободе. Под руководством отважного и осторожного князя херусков Арминия, херуски, бруктеры, хатты и другие германские племена заключили между собою союз для того, чтобы свергнуть римское иго. Арминий в молодости служил в римском войске, выучился там у римскому военному искусству, получил право римского гражданства и сан всадника. Этот будущий вождь германцев в Тевтобургской битве был тогда в цвете лет, отличался красотою лица, силою руки, проницательностью ума, был человек пламенной отваги. Отец Арминия, Сегимер, и родственный ему князь Сегест пользовались доверием Вара; пользовался им и сам Арминий. Это облегчало ему исполнение замысла. Преданный римлянам, завидовавший славе и влиянию Арминия, Сегест предостерегал Вара; но римский правитель оставался беспечен, считая его извещения клеветой. Боги ослепляли Вара, чтобы Германия освободилась.

Ход битвы в Тевтобургском лесу

Так называемая битва в Тевтобургском лесу растянулась на несколько дней и на 40–50 км пути.

Вар разбивает первый лагерь

Осенью 762 года от основания Рима (9 н. э.) Вар, беззаботно роскошничавший в своем летнем стане, был встревожен известием, что одно из отдаленных племен восстало против римлян. Кажется, руководители заговора преднамеренно возбудили этот мятеж, чтобы заманить римлян в далекую местность, не удобную для них. Ничего не подозревая, Вар с войском, находившимся в летнем стане, тотчас же пошел восстановить порядок и потом вернуться в укрепленные зимние станы на Рейне. Германские князья со своими отрядами сопровождали римское войско; римские воины взяли с собой жен, детей, весь обоз, так что колонна растянулась на необозримую длину. Когда легионы пришли в покрытые лесами, перерезанные низменными долинами горы, около Везера, близ нынешнего города Детмольд, они увидели, что проходы через ущелья и густые леса завалены огромными деревьями, положенными валом поперек дороги. Медленно подвигались они по размытой непрерывными дождями скользкой почве, и вдруг напали на них со всех сторон враги; германские князья и отряды, сопровождавшие римлян, присоединились к врагам. Нападающие все больше и больше теснили римлян; войско было в смятении. Самим нападать на врагов римлянам не было возможности; они только отбивались от нападений, длившихся без перерыва. К вечеру Вар дошел до поляны и раскинул на ней стан. Арминий, зная римские военные порядки, предвидел остановку Вара именно в этом месте и надежно блокировал его лагерь. Возможно, Вар попытался выиграть время, установив контакт с Арминием и в то же время дав знать в римские крепости о своем положении. Но гонцы были перехвачены германцами, которые не пытались штурмовать лагерь, уничтожая лишь те мелкие отряды, что осмеливались выйти за его пределы. Через несколько дней Вар приказал выступить в путь, предварительно уничтожив все ненужное для ведения боя.

Атаки германцев

Римляне сожгли часть обоза и утром пошли на запад, думая пробиться до укрепления, бывшего на Липпе. Но в лесистых Оснингских горах, между истоками Липпе и Эмса, в Тевтобургском лесу, как, называли римляне эту местность, нападение врагов возобновилось, и отбиваться теперь было еще труднее прежнего, потому что оно велось по обдуманному плану под управлением Арминия. На исходе дня у измученных и израненных легионеров еще хватило сил поставить новый лагерь. Затем наступил новый день, и остатки легионов продолжили свой путь, направляясь к главной военной дороге, которая вела к римским крепостям по Рейну. Вновь целый день продолжался бой, а под покровом наступившей темноты сбившиеся в кучу римские подразделения попытались оторваться от противника.

Если учесть, что уже до нападения германцев римляне, прокладывая себе путь по бездорожью, были, по словам Диона Кассия, "измучены трудом, т.к. им приходилось рубить деревья, строить дороги и мосты, где это было нужно", то можно себе представить, насколько измотаны они были перед наступлением последнего для них дня. Армия Вара, уже понесшая огромные потери, бросив еще в первом лагере все, кроме необходимого для боя, отчаянно пробивалась к Рейну – и натолкнулась на восточный склон горы Калькризе.

Гора Калькризе и дорога у ее подошвы

Войско, состоявшее в основном из тяжелой пехоты и обремененное обозом (вернее, его уцелевшей частью), в котором везли необходимые для прокладки пути инструменты, метательные машины и снаряды для них, женщин, детей, раненых, не могло пройти ни между Калькризе и Виенскими горами (там нет сейчас и никогда не было никакой дороги), ни напрямую через нагорье (немногочисленные узкие проходы были наверняка перекрыты врагом). Им оставалось только одно – обогнуть препятствие по кратчайшему пути, т.е. по дороге через песчаный склон у подошвы горы Калькризе.

Вход в теснину, скорее всего, был оставлен свободным. Если римляне и подозревали ловушку, другого выбора у них все равно не оставалось. А дорога между склоном Калькризе и болотом была уже оборудована для встречи: сильно размытая сбегавшими с горы дождевыми потоками, она во всех пригодных для этого местах была снабжена тянувшейся вдоль нее цепью укреплений – дерево-земляной стеной пятиметровой ширины и уж никак не меньшей высоты. Стена, как выяснено раскопками, не имела перед собой оборонительного рва, но вдоль тыльной стороны ее шла узкая дренажная канава.

Эта деталь позволяет предположить, что укрепления были выстроены заранее, т.к. их строители позаботились, чтобы стена не была размыта во время непогоды. Иначе говоря, выход армии Вара к Калькризе был спланирован противником: Арминий и другие вожди мятежа творчески применили полученные ими на римской службе военные знания.

Римляне в теснине

Римлянам необходимо было преодолеть теснину, чтобы пробиться к своим военным коммуникациям между средним течением Эмса и Везера. Их командование не могло не понимать, что предстоявший бой будет неравным: германцев, по словам Диона Кассия, "стало гораздо больше, т.к. из остальных варваров даже те, кто раньше колебался, сошлись толпой прежде всего ради добычи". Вар мог надеяться только на мужество своих воинов, перед которыми стояла дилемма – оружием проложить себе путь через орды врагов или умереть.

Когда колонна римлян стала втягиваться в дефиле, Арминий должен был выждать, пока авангард противника не достиг первого из германских укреплений. В этом месте пригодный для продвижения вперед участок песчаного склона резко сужается. В результате сработал "эффект запруды": авангард остановился перед препятствием, тогда как остальная часть войска продолжала движение. Ряды римлян неизбежно должны были смешаться, и в этот момент началась общая атака германцев, скрывавшихся на лесистом склоне Калькризе и находившихся на стене.

Бой

По результатам раскопок можно заключить, что, по крайней мере, поначалу римское командование уверенно управляло боем: против германского укрепления были выдвинуты саперы, легкая и тяжелая пехота, метательные машины. Судя по тому, что стена была подожжена и частично разрушена, римская контратака возымела хотя бы временный успех. Под прикрытием сражавшихся подразделений остальная часть армии смогла продвигаться дальше, отбивая непрерывные атаки с левого фланга. Но у следующего сужения теснины римляне натолкнулись на такую же стену...

В какой-то момент боя разразилась буря с проливным дождем: "Сильный дождь и большой ветер не только не позволял им двигаться вперед и твердо стоять на ногах, но еще и лишил их возможности пользоваться оружием: они не могли как следует пустить в дело намокшие стрелы, дротики и щиты. Напротив, для врагов, которые по большей части были легко вооружены и свободно могли наступать и отступать, это было не так плохо" (Дион Кассий).

Германцы становятся полными хозяевами положения

Вооруженные главным образом длинными копьями, которые привыкли метать на далекое расстояние, германцы сверху забрасывали ими римлян, беспомощных в своем тяжелом вооружении. Метательные машины, если они и сохранились к тому моменту, вышли из строя, лучники и пращники также не могли действовать из-за непогоды, тогда как у врагов каждый бросок копья находил свою жертву среди сбившихся на дороге в плотную массу людей.

Если остаткам армии Вара все же удалось добраться до выхода из теснины, то лишь потому, что германцы избегали лобового столкновения с шедшими в сомкнутом строю легионерами. Они предпочитали фланговыми атаками и непрерывным обстрелом уничтожать противника, находясь вне зоны поражения. Один из легионных легатов, Нумоний Вала, принял командование над конными подразделениями (алами) и сумел прорваться на оперативный простор. Римский историк Веллей Патеркул, лично знавший легата и охарактеризовавший его как "обычно благоразумного и дельного человека", расценивает этот поступок как предательство и не без злорадства отмечает, что как Вала, так и бросившая своих товарищей конница были уничтожены во время их бегства к Рейну.

Есть предположение, что эта оценка современника слишком сурова, а на самом деле легат формально выполнял продолжавший действовать приказ командующего на прорыв, отданный еще в начале боя. Однако в любом случае Нумоний Вала бросил вверенный ему легион (или его остатки), и это бегство свидетельствует о начавшейся у римлян панике.

Разгром

Для нее, впрочем, были основания: подвергавшиеся беспощадному избиению римские войска были дезорганизованы, а их боевые порядки расстроены, о чем выразительно свидетельствует тот факт, что Вар и другие высшие офицеры были ранены. Истерзанные остатки той колонны, которая утром подошла к теснине, все же вырвались из смертельной ловушки, но сразу же "в чистом поле" (Тацит) были полностью окружены. Начался разгром. У римлян оставался только один достойный выход – умереть в бою. Но у большинства даже на это не было сил. Поэтому, когда Веллей Патеркул упрекает Вара за то, что он "готов был скорее умереть, чем сражаться", этот посмертный выговор грешит несправедливостью: гораздо больше оснований согласиться с Дионом Кассием, считающим самоубийство Вара и ряда других офицеров "страшным, но неизбежным шагом", позволившим избежать позорного плена и казни. К тому моменту уже погибли легаты легионов и даже легионные орлы были захвачены врагом. Когда стало известно о самоубийстве командующего, "из остальных никто больше не стал защищаться, даже те, кто еще был в силах. Одни поступали по примеру своего начальника, а другие бросали оружие и поручали убить себя тому, кто согласится…"

Плен

Решимости умереть хватило, однако, не всем, лагерный префект Цейоний, военные трибуны (молодые люди, очень хотевшие жить), многие центурионы, не говоря уже о рядовых солдатах, предпочли сдаться. Впрочем, пленные офицеры по приказанию Арминия были после пыток казнены.

Германцы принесли в жертву Тору и другим богам прежде всего центурионов и трибунов. Пленных развешивали на деревьев. Прибивали головы римлян к вековым дубам и соснам. Тацит утверждал, что много лет после битвы в этих местах видели прибитых железными скобами белые черепа на деревьях. С особой жестокостью германцы расправились с римскими судьями. Одному судье зашили рот с криками: «Попробуй пошипеть теперь, гадюка!» Все судьям вырезали языки и отрубили головы. Лишился головы и труп самого Публия Вара. Его голову получил в подарок сам император Октавиан Август.

Финал трагедии разыгрался, очевидно, на обширном пространстве и занял определенное время. Вероятно, именно в те часы и минуты, что оставались до гибели или плена, римляне и постарались закопать самое ценное свое имущество – отсюда множество кладов золотых и серебряных монет к западу от дефиле Калькризе – Ниведдер, т.е. именно по направлению неудавшегося прорыва римских войск. Таким образом, окрестности Калькризе обозначают последнюю точку маршрута погибшей армии.

Последствия битвы в Тевтобургском лесу

Так погибло храброе войско, в котором считалось 20,000 человек (сентябрь 9 г. н. э.). Император Август был повергнут известием о битве в Тевтобургском лесу в глубокую печаль и отчаянно восклицал: «Вар, верни легионы!» Многим знатным фамилиям пришлось оплакивать смерть близких родственников. Игры и праздники прекратились. После битвы в Тевтобургском лесу шумный Рим онемел. Август выслал из столицы на острова своих германских телохранителей. Ночью по римским улицам ходили военные караулы. Давались обеты римским богам, был произведен в широком размере набор новых воинов. Римляне боялись, что возобновятся ужасные годы нашествия кимвров и тевтонов.

За битвой в Тевтобургском лесу последовало взятие германцами римских укреплений между реками Рейном и Везером. Дольше всех других держался Ализон, куда римляне увезли жен и детей и где собрались успевшие бежать от тевтобургского поражения. Когда съестные припасы истощились, осажденные попытались в бурную ночь пройти сквозь караулы осаждающих; но только вооруженным людям удалось проложить себе мечом дорогу к Рейну, где стоял легат Луций Аспренат, племянник Вара; безоружные были почти все взяты победителями и разделили участь других пленных. Ализон был разрушен. Аспренат, стоявший на Рейне с двумя легионами, должен был наблюдать, чтобы не увлеклись мыслью о восстании впечатлительные галлы, и не мог идти против германцев.

Владычество римлян на правом берегу Рейна после битвы в Тевтобургском лесу было уничтожено. Только племена северного приморья, фризы, хавки и соседи их остались союзниками римлян. Пасынок Августа Тиберий, поспешно пришедший на Рейн с новыми легионами (10 г. н. э.), ограничился тем, что укрепил рейнскую границу и наблюдал за галлами. В следующем году он перешел за Рейн, чтобы показать германцам, что сила римлян не сломлена поражением в Тевтобургском лесу. Но Тиберий не отходил далеко от берега; было видно, что он понимал опасность, какой угрожали германцы римскому владычеству в Галлии и извлёк уроки из горького опыта Вара. Он соблюдал строгую дисциплину, требовал от воинов суровой жизни и сам показывал пример им в этом. Возвратившись в 12 году н. э. с Рейна, Тиберий праздновал триумф за усмирение мятежа германцев; но он не одержал таких побед, которые загладили бы позор поражения в Тевтобургском лесу. Отомстил за Вара только уже храбрый Германик, сын его брата, Друза, получивший после отъезда Тиберия с Рейна начальство над всеми войсками на этой реке и управление Галлией.